Решения PTC — инструменты для достижения продуктового и сервисного совершенства

О компании PTC

PTC — разработчик программного обес­печения для проектирования и управления жизненным циклом изделий. Технологические решения PTC помогают заказчикам коренным образом преобразовать процессы создания, эксплуатации и обслуживания продукции в мире интеллектуальных взаимосвязанных объектов. Основанная в 1985 году компания PTC насчитывает более 6 тыс. специалистов, занятых обслуживанием более чем 28 тыс. предприятий в быстро развивающихся, глобально распределенных производственных отраслях по всему миру.

Получить дополнительную информацию можно на сайте www.ru.ptc.com.

Во время работы конференции расписание Андрея Шолохова, генерального директора PTC Россия, было предельно плотным, и, чтобы не отвлекать его от работы на форуме, я договорился с ним о встрече в московском офисе компании PTC, где мы смогли бы спокойно побеседовать. Через пару дней мой визит состоялся, результатом чего и стала данная публикация.

Дмитрий Красковский: Андрей, последний раз журнал «САПР и графика» общался с представителем PTC лет пять назад. Что с тех пор произошло в компании?

Андрей Шолохов: Пять лет — большой срок. Изменения, которые мы видим в PTC, — следствие изменений в дискретном производстве в мире. Программное обеспечение стало частью изделий — у нас появились решения ALM (Application Lifecycle Management — управление жизненным циклом приложений). Многие производители меняют свою бизнес­модель в сторону сервиса — у нас появилась линейка SLM (Service Lifecycle Management — управление жизненным циклом обслуживания). Промышленные изделия обрели новые функции за счет присоединения к сетям — компания PTC вышла на рынок Интернета вещей. При этом мы продолжаем оставаться лидерами в САПР и PLM­направлениях.

Д.К.: Интерес к «умным» сетевым изделиям понятен: сегодня очень многие компании­разработчики этим направлением «болеют». Но что под этим термином понимает компания PTC?

Андрей Шолохов, генеральный директор PTC Россия

А.Ш.: Все просто. Например, если с помощью неких датчиков подсоединить ВАЗ­2106 к Интернету, мы сможем удаленно мониторить его состояние. В результате ничего нового мы не узнаем. Если мы попытаемся как­то перестроить ВАЗ­2106, добавить туда какие­нибудь исполнительные механизмы, допустим для того, чтобы управлять машиной извне или оптимизировать процессы ее функционирования, это уже будет не ВАЗ­2106, а «каша из топора». Поэтому специалисты компании PTC заметили, что мало просто произвести продукт, мало описать, как он выглядит, из каких материалов и частей он состоит и как его сделать. Сейчас многие вещи обладают сложным поведением: допустим, если вы хотите в проектируемом автомобиле добавить кнопку, которая закрывала бы багажник автоматически, то вам уже не обойтись просто САПР и PLM. Человек, укладывая вещи в багажник, может сложить их аккуратно, а может бросить их так, что некоторые вещи не позволят багажнику закрыться автоматически. Так вот, что делать производителю, чтобы решить проблему: есть кнопка, кто­то на нее нажимает, багажник пытается закрыться, но есть препятствие. Как устройство должно на него реагировать? Можно придумать гильотину — отрубить все то, что не скрыто. Можно остановиться и предложить водителю закрыть багажник самостоятельно — вдруг это какая­то ветка и багажник все­таки можно закрыть. Все эти манипуляции, это поведение уже не смоделировать с помощью механики и электроники: необходимо специализированное ПО и фактически роботизация обыкновенных вещей. Причем, с точки зрения разработчика, появляется возможность какие­то функции сделать с помощью механики, а какие­то — с помощью ПО.

Таким образом, даже если конструкция вещи очень сильно упрощается, одновременно появляется возможность вариативности. Например, известно, что в ресторанах «Макдоналдс» в разных странах мира ассортимент немного различается. Допустим, в Израиле в кошерном ресторане нет завтраков со свининой. В отношении программного обеспечения в изделии ситуация такая же: один и тот же продукт для разных сфер деятельности, для разных регионов должен иметь различное поведение. Допустим, для нас, европейцев, более естественным решением задачи о багажнике и препятствии будет такое: багажник закрывается, обнаруживает препятствие и автоматически останавливается, а для японцев все выглядит иначе: им удобнее, чтобы багажник поднялся обратно. Такую региональную специфику обязательно надо учитывать.

Подобный подход существует и при разработке программного обеспечения: ведь создаваемый продукт один и тот же, но продавать его нужно чуть по­разному. И это сейчас уже происходит. Если продолжить автомобильную тематику, то многие автомобильные двигатели в прайс­листе обозначены разными буквами, но различаются они исключительно программной прошивкой. Сделать подобное не так просто, как кажется: нельзя разрабатывать каждую прошивку отдельно, нужно учитывать, что над изделием работают и конструкторский отдел, и инженеры САПР, и логисты, материаловеды, специалисты, которые работают с PLM, и т.д. То есть нужно использовать то, что мы называем системным инжинирингом, основанным на моделировании сложных систем. И в этом направлении компания PTC тоже работает. Например, в прошлом году была куплена компания Atego, разработчик программного продукта Artisan Studio — под этим именем его многие знают (теперь он называется PTC Integrity).

Д.К.: А в России он был распространен?

А.Ш.: На российском рынке он был не очень известен, но в Западной Европе у PTC и Atego было много общих заказчиков. И это была одна из причин, почему PTC обратила внимание на данного разработчика. Решение Atego стало последним недостающим элементом в линейке PTC. У нас уже было готовое ПО для управления требованиями, а теперь, составляя модели в Artisan Studio, мы можем полностью связать управление требованиями и собственно написание кода, и интегрировать получившееся с конструкцией.

Д.К.: А как быть с нашими оборонными предприятиями, с их уровнями различных допусков и секретностей — ведь на некоторых предприятиях вообще нет Интернета?

А.Ш.: Для таких случаев тоже есть решения. У нас есть один клиент — именно такое закрытое режимное предприятие. Наш заказчик использует системы стендового тестирования для того, чтобы определить, насколько хорошо они сделали пилотный проект. Полученные данные ему нужно «закачать» во FRACAS­модуль Windchill Quality Solutions. Раньше это делалось вручную, что было очень долго, дорого, при этом возникало множество ошибок. С помощью нашего нового инструмента, который мы используем для разработки решений для Интернета вещей, этот цикл замкнулся, появилась автоматизированная обратная связь. Здесь можно говорить об интранете вещей, так как доступ по Wi­Fi или спутнику не используется — это внутрисетевое решение для достаточно узкой части автоматизации и устранения ручного ввода данных там, где это возможно.

Д.К.: Перейдем к другим вопросам. Сколько человек трудится сейчас в российском офисе и вообще в компании PTC во всем мире?

А.Ш.: Всего в мире в компании трудится чуть больше 6 тыс. человек, в России — около 20, если брать только сотрудников PTC. При этом за последний год мы увеличили штат в два раза. Компания PTC инвестирует в Россию, потому что видит позитивные финансовые результаты.

Д.К.: А как же санкции? Не снижаются ли доходы компании на российском рынке?

А.Ш.: Вы знаете, санкции, конечно, мешают, осложняют нам жизнь. У нас, естественно, есть некий план продаж в долларах. И, насколько мне известно, мы, пожалуй, единственные из конкурентов не изменили цены в прайс­листе, у нас они до сих пор в рублях. При этом с начала нашего финансового года прошло уже два квартала, и, как ни странно, мы исполняем свой план в долларах. То есть в рублях у нас идет очень серьезный рост, плюс нам удалось убедить головной офис в том, что в связи с подписанием соглашения о Евразийском союзе рублевый прайс­лист должен распространяться и на Белоруссию, Казахстан, Армению. В скором будущем он также станет действовать и для Киргизии.

Д.К.: Как часто обновляется линейка продуктов?

А.Ш.: У нас есть то, что называется основными релизами. Они разные для разных продуктов: для PTC Creo основной релиз идет где­то раз в два года, но при этом у того же самого PTC Creo­ примерно раз в полгода идут небольшие обновления — причем, это не только исправление ошибок, но и ввод новой функциональности. Например, в последнем релизе в декабре полностью заработала новая технология Unite — это в какой­то степени можно сравнить с появлением параметрического моделирования 30 лет назад. То есть тогда мы перевернули мир САПР, сделав возможным изменять модели на поздних этапах разработки. Сейчас с помощью Unite можно без трансляции открывать и работать с моделями конкурирующих производителей, таких как NX, Catia, SolidWorks.

Д.К.: Как раз хотел спросить: кто является вашими конкурентами?

А.Ш.: Вы знаете, сейчас очень сложно назвать конкурентов PTC. Раньше я работал в компании Oracle, и там была примерно такая же ситуация. Дело в том, что в разных областях разные конкуренты. Например, в области разработки приложений наш основной конкурент — IBM. В области системного инжиниринга конкурентов нет, вернее есть один, но он чисто теоретический, поскольку у них пока нет внедрения, в отличие от Atego. С точки зрения Интернета вещей, наш основной конкурент — это самописные решения.

Д.К.: Как осуществляется техническая поддержка?

А.Ш.: В этом направлении все стандартно. Наши партнеры сертифицируют специалистов, получают за это бонусы, за которые наши специалисты оказывают поддержку первого уровня. Если партнеры не могут ответить на вопрос клиента — а по статистике это происходит в 16­20% случаев, в зависимости от продукта, информация передается в корпорацию, где и обрабатывается нашими специалистами.

Кстати, о санкциях — есть хороший пример. Как вы знаете, санкции ввели несколько стран, не только США. Причем европейские санкции на самом деле строже: они были секторальные, и большее количество клиентов попадало под их действие. Так вот, компания PTC пошла на то, чтобы переместить всю поддержку из Европы в Индию и Китай, тем самым избежав европейских санкций.

Д.К.: Интересный подход.

А.Ш.: Да, и мы это не скрываем. У нашей компании есть многолетние партнеры, которые так или иначе попали под санкции. И мы со всеми поддерживаем нормальные человеческие отношения. У нас существуют экономические договоренности, контракты на длительные периоды, когда клиент берет на себя обязательства по закупкам, а вендор предоставляет некие условия по скидкам, по рассрочке платежа и т.д.

Такой клиентоориентированный подход дает результаты: с точки зрения реализации у PTC очень хорошие показатели. У нашей консалтинговой организации есть KPI — это показатель эффективности выполнения того или иного проекта. Этот KPI считается по всему миру, более того — он сообщается на встречах с владельцами компании. И, насколько я знаю, последний результат был 96%. Это очень серьезная цифра по внедрению.

Д.К.: Кто делает локализацию на русский язык, и как быстро это происходит?

А.Ш.: Тут все просто: русский язык является одним из 11 официальных языков PTC. Это значит, что когда выходят основные релизы или новая версия web­сайта, то русский язык там присутствует по умолчанию.

Разумеется, есть некоторые вопросы к продуктам, разработанным только что купленными нами компаниями, но это никак не связано с нежеланием работать в этом направлении — просто сделать мультилингвистическую систему довольно трудно. В плане локализации под российские стандарты тоже ведутся работы. С одной стороны, у нас есть партнеры, которые не один год трудятся в этом направлении, пишут свои скрипты, реализующие большую часть функциональности, допустим, ЕСКД. Кое­что было невозможно сделать из­за особенностей ядра, но, например, в Creo 4.0 будут решены три вопроса из пяти оставшихся по ЕСКД. Так что работа ведется. Конечно, нам хотелось бы это делать быстрее, но всегда есть бюджеты, есть инвестиции, есть основные направления деятельности.

Д.К.: Как в процентах распределяются доходы компании, полученные от продажи продуктов и их внедрения?

А.Ш.: В России у нас особая ситуация: мы работаем исключительно через партнеров, поэтому деньги за внедрение идут только им — нашим партнером быть очень выгодно! А что касается глобальных показателей, то доходы от консалтинга составляют от 15 до 20%. Московское представительство отвечает и за новые лицензии, и за продление техподдержки, и даже за PTC Mathcad.

Д.К.: Кстати, по поводу Mathcad: как построена работа с вузами?

А.Ш.: У нас есть очень серьезная образовательная программа, и, как минимум, платиновые партнеры очень активно с нами работают: в первую очередь хочу отметить компанию «Ирисофт» и их программу «Инженеры будущего».

Д.К.: Вузы получают ваше ПО бесплатно?

А.Ш.: У нас существуют разные программы: есть возможность получить какие­то лицензии бесплатно и есть возможность получить определенные лицензии за очень небольшие деньги. PTC за последнее время очень серьезно изменила принцип своей работы в этом направлении. Сегодня мы можем просто давать лицензии, как раньше, можем продавать подписку, можем продавать вообще Cloud Pack Solution — облачное решение, используя которое клиент платит не за инфраструктуру, а только за обслуживание своих данных и своей работы. Кстати, образовательные учреждения первыми в России перешли на модель подписки. Как это ни странно, бизнес пока чуть отстает.

Д.К.: Как у компании PTC построена дистрибьюторская сеть?

А.Ш.: У нас есть два платиновых партнера. Это московская компания PTS и петербургская компания «Ирисофт». Помимо них у нас еще шесть­семь золотых и серебряных партнеров, которые находятся в Москве, Петербурге, Воронеже, Минске и Киеве. Кстати, наш киевский партнер продолжает работать, хоть ему и тяжело, но мы, понимая текущее положение, идем на некоторые уступки. Названные мной партнеры продают практически весь спектр продуктов, доступных сейчас в России. Также есть специализированные партнеры по PTC Mathcad: например, платиновым партнером по Mathcad является компания Softline. Есть также CPS, «Нанософт».

Тем не менее сегодня у нас идет активный поиск новых парт­неров. Недавно мы подписали договор с компанией «Неолант», сейчас ищем партнеров секторально, обращаем серьезное внимание на специалистов, которые могут работать в области разработки приложений или системного инжиниринга. И отдельное направление — это сервис.

Д.К.: Где вы находите грамотных людей?

А.Ш.: Не в САПРе. Скажу так: я не люблю брать людей, ушедших от конкурентов. Когда я пришел в PTC, то понял, что на рынке САПР существует некая группа людей — они все друг друга знают, работают в этой области 15­20 лет и, в общем­то, только время от времени меняют шильдики. Я думаю, что это серьезная проблема, так как, проведя большую часть своей карьеры только в САПР/PLM­вендорах, специалисты не имеют понятия о бизнес­практиках за пределами привычной для них индустрии и не могут применить имеющиеся у них знания для выстраивания эффективных процессов внутри своей организации и завоевания большей доли рынка.

В первую очередь я обращаю внимание на людей с математическим или физическим образованием, которые понимают, о чем идет речь. Помимо этого, я смотрю на опыт работы в тех сферах, где объем сделок был особенно серьезным. Поверьте, это очень важно: человек, который продавал на 10 миллионов долларов, и дальше будет это делать правильно. Я ищу людей, которые могут продавать не рабочие места конструктора, а изменение бизнес­процессов предприятия дискретного производства.

Д.К.: Некоторые компании предпочитают готовить для себя специалистов прямо в вузе: выбирают пару грамотных студентов и целенаправленно обучают…

А.Ш.: Да, конечно, мы такое тоже практикуем. Более того, мы в московском офисе как раз запустили программу, которая позволяет студентам получить опыт работы в серьезной корпорации, изучить то, как функционирует бизнес, начиная с азов. Для нас эта программа предоставляет ценнейшую возможность выстроить сильную, энергичную команду.

Д.К.: Спасибо за интересную беседу. В заключение наш традиционный вопрос: каковы ваши пожелания читателям?

А.Ш.: Мое пожелание вдохновлено нашим корпоративным слоганом. PTC занимается очень простым делом: компания помогает своим клиентам создавать превосходные продукты и услуги, поэтому я хочу пожелать всем читателям журнала «САПР и графика» также достигать превосходства во всех своих самых амбициозных проектах.