В Москве на территории «Цифрового делового пространства» с 5 по 6 декабря прошла конференция «Эффективное производство 4.0». Данное мероприятие, организуемое компанией «Цифра», проходит уже четвертый год подряд. На этот раз в конференции приняло участие более 700 участников, 17 партнеров, среди которых — стратегический партнер «Сколково» и Phoenix Contact GmbH & Co KG, официальный партнер Фирма «1С», а также партнер «ДС Роботикс» и компания FANUC.
По приглашению Андрея Ловыгина, директора компании «ЛО ЦНИТИ», я впервые посетил данное мероприятие. Основной вопрос, который обсуждался различными экспертами на конференции в этом году — это проблема необходимости цифровой трансформации для предприятий и выделения ключевых проблем, препятствующих повышению производительности труда в российской промышленности, а также пути их решения.
Для многих гостей конференции стало приятным сюрпризом участие в ней Пола Рикарда (Paul Ricard), президента компании DP Technology (ESPRIT), который выступил с концептуальным докладом «Путь промышленности в цифровую эру». После выступления Пола нам удалось встретиться и пообщаться. Результатом нашей беседы и стало данное интервью.
Дмитрий Красковский: Расскажите, пожалуйста, о том, как возникла компания DP Technology — я краем уха слышал историю про телефонную будку.
Пол Рикард: Да, это интересная история. Когда мой партнер Дэн Фрейссинет (Dan Frayssinet) переехал из Франции в Лос-Анджелес и основал компанию, он, чтобы сэкономить деньги, жил у своего друга. Это было в Санта-Барбаре. Для поиска клиентов он каждый день брал у друга машину и ездил в центр Лос-Анджелеса, в определенный район. Каждый раз по пути Дэн заезжал в одно и то же место — это был некий фастфуд, рядом с которым стояли три телефонные будки. Он придумал из одной из них назначать встречи с заказчиками. Из нее он все время звонил, а в двух других повесил табличку «не работает». А поскольку в Америке можно звонить обратно в телефонную будку, Дэн в своей визитке указал номера телефонов этих двух будок в качестве телефонов своего офиса, для того чтобы ему на них перезванивали клиенты. Как правило, он говорил заказчику, что будет в офисе в ближайшие десять минут, давал номер соседней будки, чтоб ему перезвонили в нее. Когда я пришел в компанию через полгода, мы уже арендовали нормальный офис. К тому моменту начались первые продажи и появились деньги для дальнейшего развития.
Д.К.: Сейчас во всем мире все производители ПО активно начинают использовать новые термины, такие как «промышленная революция», «индустрия 4.0», «искусственный интеллект», «цифровой двойник» и т.д. Не кажется ли вам, что это очередной маркетинговый ход производителей софта?
П.Р.: Многие компании пользуются данными терминами, чтобы погрузиться в эту тему, и действительно используют их для продвижения своего бизнеса. В DP Technology работают люди, которые очень любят и понимают современные технологии, и для них искусственный интеллект, которым они сегодня занимаются, это не что-то новое — просто раньше это немного по-другому называлось и выглядело иначе. Например, нами разработана система, которая называется KBM (Кnowledge Based Machining), суть которой заключается в автоматизации обработки деталей на основе базы знаний. В принципе, система в своей работе использует определенные правила, исходя из которых можно сказать, что это искусственный интеллект сейчас. Двадцать лет назад это была очень инновационная технология. К тому же мы обладаем API-инструментом, которым могут воспользоваться все, кто хочет разрабатывать приложения на базе ESPRIT. По большому счету, мы всегда были вне конкуренции, потому что следовали своим путем и пользовались новыми технологиями. Хочется сказать несколько слов о нашей корпоративной культуре: это страсть, видение и уверенность. Под страстью подразумеваются азарт и любовь к тому, что мы делаем, видение говорит о нашем технологическом превосходстве, лидерстве, а уверенность — это обязательства и исполнение, убежденность в том, что необходимо блестяще выполнять работу для заказчика и всегда доводить ее до конца. Тем не менее многие компании все-таки злоупотребляют терминологией, о которой мы говорим, для того чтобы казаться лучше, чем они есть на самом деле.
Д.К.: Что вы понимаете под определением «цифровой двойник»?
П.Р.: В области, в которой мы работаем, цифровой двойник — это цифровое представление объекта, цифровое представление станка, режущих инструментов или инструментальной сборки, зажимов, прижимов и т.д. И важно, что это не просто некая геометрия, 3D-модель, — 3D-модели обязательно сопутствует некая интеллектуальная составляющая. Например, если мы говорим о цифровом двойнике станка, то он включает кинематику этого станка, пределы перемещения осей, мощность, ускорение, замедление. Много информации, например, в цифровых двойниках режущих инструментов, материале, скорости и подаче. Очень важно, чтобы цифровой двойник нес физическую информацию, поскольку она может использоваться в CAD/CAМ-системах, в системах управления инструментом и т.д.
Д.К.: Во время конференции «Эффективное производство 4.0» в зале проходило голосование на тему «Что мешает внедрению цифровых технологий в России?». С большим преимуществом были названы две причины: нехватка кадров и старые станки. А в других странах как?
П.Р.: Первая названная вами причина везде одинакова — и в Европе, и в США, да и во всем в мире — острая нехватка квалифицированных кадров. Вторая причина тоже возможна, но она не столь критична, поскольку если на производстве есть старые станки, то сейчас при наличии необходимого капитала их легко можно обновить (за исключением больших или уникальных станков) и буквально в течение года все свои инвестиции вернуть. Например, в США, если на производстве есть токарный и фрезерный станки, которым, допустим, по десять лет, то их применение считается не очень эффективным, потому что, чтобы сделать одну деталь, необходимо использовать оба станка, иметь двух операторов, много оснастки. В США предпочтут заменить их на современный токарно-фрезерный станок — в большинстве подобных случаев инвестиции возвращаются всего за год.
Д.К.: Я недавно побывал на одном российском предприятии, и там мне показали еще дореволюционный станок, на котором активно работают.
П.Р.: Очень важно, если он работает. Достаточно часто большие станки, даже огромные, например карусельные, являются весьма дорогими и тяжелыми, поэтому они функционируют много-много лет, даже если очень старые. И все, что обычно нужно сделать с таким станком, — просто поставить туда систему ЧПУ, модернизировать софт и т.д. Этого будет вполне достаточно для его эффективного использования.
Д.К.: В каком направлении движутся CAМ-системы, в какую сторону?
П.Р.: Будущее CAМ-систем в том, что их скоро не будет ☺!
Д.К.: А что будет?
П.Р.: Я говорил об этом в своей сегодняшней презентации. Имеющийся сейчас процесс контрпродуктивен — ты берешь CAD-модель, отправляешь ее дальше, в CAM, смотришь на элементы, выбираешь инструмент, выбираешь там все эти объекты, вводишь параметры, делаешь симуляцию, затем смотришь, правильно или неправильно, возможно, возвращаешься на предыдущий этап, чтобы доработать. На финальном этапе получаешь G-код, который должен подходить станку.
CAМ-система в будущем — это некий черный ящик, наполненный новыми технологиями, искусственным интеллектом. Он будет получать цифровой двойник станка из облака, а возможно, и знание, потому что тебе требуется знание. С другой стороны, в этот черный ящик подается CAD-модель, дизайн, причем в процессе практически отсутствует человек. В целом, я думаю, нам необходимо вообще устранить G-код и иметь контроллеры, которые должны напрямую понимать, что делает CAМ-система. При создании G-кода мы, по сути, теряем очень много информации, содержащейся в файле, который был до этого. И эта потеря информации на самом деле снижает эффективность, при том, что, в принципе, эффективность может быть выше.
Д.К.: И когда всё это будет?
П.Р.: Это никогда не появится вдруг — это развивается постепенно. Больше тридцати лет назад мы основали компанию DP Technology и шаг за шагом совершенствовались — например, сначала мы разработали систему KBM. У нас есть заказчики, которые практически полностью автоматизировали всю свою работу. Другой наш заказчик, который делает компонент для нефтегазовой отрасли, разработал дополнительный модуль на API, для того чтобы для любого множества деталей, которое есть в производстве, достаточно было бы ввести всего несколько параметров. Они смогли за год сделать 82 тыс. отдельных управляющих программ при помощи всего двух операторов.
Д.К.: На какое место в мире среди разработчиков CAМ-систем вы можете поставить свою компанию?
П.Р.: Мы рассматриваем нашу компанию как номер один среди независимых разработчиков CAM-систем. В этом мы основываемся на нескольких факторах. Во-первых, мы напрямую присутствуем в десяти странах мира, то есть это непосредственно наши офисы, которых, к слову, у нас больше 21. Во-вторых, мы разрабатываем ПО в шести разных странах. И в-третьих, с точки зрения технологий, мы сфокусированы на том сегменте, который действительно развивает рынок, — имеются в виду очень сложные станки, пятиосевая обработка, токарно-фрезерная обработка.
По большому счету, заказчику неинтересна картинка, которую он видит непосредственно в самой CAМ-системе, ему важна готовая деталь, и мы работали очень тесно со многими производителями станков, для того чтобы сделать это решение идеальным.
И традиционное решение — это постпроцессор. Теперь мы перешли на пакеты цифровых станков (digital machine package), которые содержат транслятор для G-кода и 3D-модель станка, — теперь это, по сути, часть ПО. От своих конкурентов мы отличаемся тем, что они позволяют своим реселлерам как бы самостоятельно все эти вещи делать. А ESPRIT делает это совместно с производителями оборудования.
И последнее, что я хотел бы подчеркнуть: ESPRIT — это полнофункциональная система (что, на самом деле, довольно редко), у которой есть возможность обрабатывать и пресс-формы, и корпусные детали, и производить электроэрозионную обработку и т.д. В общем, в одном интерфейсе присутствуют все виды обработок.
Д.К.: Лет 10-15 во всем мире идет глобализация бизнеса: более крупные компании поглощают более мелкие. В связи с этим вопрос — вы не собираетесь купить какую-нибудь компанию или, наоборот, продаться кому-то?
П.Р.: Компания DP Technology — это наша жизнь, мы потратили много лет, чтобы добиться того, что сейчас имеем. Деньги, конечно, важны, но, помимо денег, есть еще и наследие, и мы не хотим видеть нашу компанию уничтоженной или сильно измененной. И если когда-нибудь появится потенциальный покупатель на нашу компанию, если такое вдруг случится, то, конечно же, мы хотели бы видеть в его лице некоего инвестора, который сохранит и продолжит наше наследие. Это, в теории, может быть большая компания, но я буду расстроен и не желал бы, чтобы это была компания из области CAD/CAМ. Я хотел бы избежать ситуации, которая произошла с Delcam или Vero Software.
Д.К.: В заключение наш традиционный вопрос — что бы вы хотели пожелать читателям журнала «САПР и графика»?
П.Р.: Я хочу пожелать читателям «САПР и графика» роста бизнеса! Для того чтобы этот рост происходил, нужно серьезно задуматься о новых технологиях и не бояться инвестировать. Мы можем помочь им в этом путешествии, сделав их станки и производство максимально эффективными. Мы хотим партнерских отношений с нашими российскими пользователями, а не просто продать и уйти. Возможно, мы даже можем у них чему-то научиться, чтобы ESPRIT продолжал рост и развитие!
Д.К.: Спасибо, за интересную беседу!
