BIM — аналог или прототип информационного моделирования в России?

Михаил Бочаров,
к.т.н., исполнительный директор, АО «СиСофт Разработка», руководитель Комитета по стандартизации в области промышленного и гражданского строительства АРПП «Отечественный софт»

В настоящее время в России в области информационного моделирования объектов капитального строительства (ОКС) все чаще используются термины ИМ (информационная модель/моделирование) и ТИМ (технологии информационного моделирования). Как правило, эти термины применяются для обозначения отечественных программных и регламентационных разработок в области трехмерных моделей. На самом деле информационное моделирование как нарождающийся новый класс и цифровая экосистема предусматривает большие перспективы, поскольку ИМ/ТИМ становятся базовой составляющей цифровой экономики России

Для ответа на вопрос, вынесенный в заголовок, рассмотрим задачи цифровизации, стоящие перед проектно­строительной отраслью. Их решение предусматривает широкое внедрение информационного моделирования для снижения финансовых и временных затрат на проектирование и строительство благодаря новым возможностям управления данными информационной модели (ИМ). Сама ИМ формируется и ведется на всех этапах ее жизненного цикла (ЖЦ) [1] с помощью технологий информационного моделирования (ТИМ). Иными словами, ИМ — информационная копия ее физического воплощения — объекта информационного моделирования (ОИМ). Определение ОИМ удобно тем, что позволяет расширить понятие объекта капитального строительства (ОКС) до уровня «здание/сооружение/строение», которое как объект завершенного строительства можно эксплуатировать, в отличие от ОКС [2].

Многие скажут: так это же известная всему миру BIM (Building Information Model, или Modeling) — информационная модель/моделирование зданий плюс методология/методика. При этом российский аналог BIM часто называют ТИМ (технология информационного моделирования), полагая, что это некая русифицированная аббревиатура. Причем, с учетом некоторых временных нюансов развития, ТИМ считают слабой копией непревзойденной BIM. Теоретические споры, конечно, интересны, но лучше смотреть на практические результаты. Практика внедрения даже в досанкционный период показала, что BIM отлично зарекомендовала себя в проектировании, кое­как — в строительстве, да и то у отдельных энтузиастов, и практически никак — в эксплуатации. Чем это доказать? Только фактами продаж и использования, причем не только в России. Одной веры в значимость и эффективность BIM для строительства и эксплуатации мало, нужны результаты. Преимущества BIM­подхода при проектировании известны и заключаются в возможности совместной работы проектировщиков, что значительно сокращает время реализации проекта и повышает прозрачность действий. При этом дополнительный бонус трехмерной графики — это выявление пространственных противоречий (коллизий) между компонентами ИМ/BIM. Все остальные функции не являются чем­то уникальным. Но правила маркетинга требуют эксклюзивности, которая поможет захватить рынки. В чем не откажешь западным технологиям, так это в грамотной рекламе, которая помогает продать все что угодно и в короткие сроки. Возможно, используются и другие способы для поглощения рынков, в том числе и не совсем законные. О конкурентной борьбе компаний в Open Source и buildingSMART можно прочесть в серии статей Артема Бойко [3].

Тем не менее отечественные информационные технологии динамично развиваются и предоставляют пользователям всё новые возможности по управлению данными. Решение России использовать ИМ в качестве структурного объекта государственных информационных систем показало, что ограниченность BIM­структуры, имеющей ряд недостатков, не устраивает российское информационное моделирование. Злую шутку с западными разработками сыграл «западный индивидуализм»: BIM (модель, моделирование или «методология»), нацеленная на выполнение конкретного проекта, не приспособлена к «коллективной работе» за его пределами, что предусматривается российским техническим регулированием. Четкая цель государства по цифровизации экономики требует создания полноценного информационного оборота данных и вертикально­интегрированной структуры по их управлению. При этом необходимо сохранить коммерческую тайну владельца ИМ и обеспечить информационную безопасность на государственном уровне. Одновременно следует предусмотреть экономическую эффективность для владельца ИМ, которая выражается в том, что инновационное управление данными будет способствовать автоматизации («цифровой трансформации») управляемых процессов и принятию необходимых управленческих решений уже человеком. Причем без участия человека пока на особую эффективность от информационного моделирования рассчитывать рано, а ИМ — всего лишь хороший инструмент, результативность которого зависит от пользователя.

Если ИМ — инструмент для повышения эффективности в руках управленца, то что же является инструментами самой ИМ? Это прежде всего принципы структурирования данных и их управления (прием, передача, обработка и хранение) и, конечно же, удобный формат или схема. Под удобным форматом подразумевается также и файловый формат, в котором формируется, ведется и длительно хранится ИМ.

Первый инструмент от классической BIM представлен, например, в системе международной стандартизации ISO 19650, состоящей в настоящее время из пяти стандартов, один из которых готовится к публикации. Серия ISO 19650 была разработана на основе британского национального стандарта BS 1192 и общедоступной спецификации PAS 1192­2.
Попытка внедрения ISO 19650 в России закончилась неудачей: Росстандарт на основании протокола апелляционной комиссии приказом № 30­ст от 05.02.2020 г. отменил два только что принятых ГОСТа [4]. Мнения «за» и «против» такого решения разделились [5]. При этом оспаривать аргумент сторонников отмены, указывающих на несоблюдение законодательства России, невозможно, так как противоречие национальных стандартов действующему законодательству является грубейшим нарушением п. 1 ст. 15 Федерального закона 162­ФЗ [6]. Кроме сложностей с российским законодательством, у постулируемых в стандартах ISO 19650 процессов наблюдаются большие проблемы с эффективностью. Даже западные исследователи все чаще говорят об этом и заявляют о постепенном отказе от использования концепции ISO 19650 [7]. А что у нас? Мы сейчас стоим перед выбором, какую XML­схему, обозначенную в ПП РФ 1431, использовать как обязательную. Имеющиеся варианты вызывают критику. Не помогает структуризации и существующая во многом пока (ключевое слово) неудачная версия классификатора строительной информации (КСИ), предназначенная для структурирования ИМ и стандартизации управления данными. Что же делать? Призывы части вендоров начать разработку национального формата данных, который мог бы решить проблему интероперабельности лучше западных вариантов, власть пока не слышит.

Второй инструмент информационного моделирования — формат и схема данных ИМ. Предложения об использовании открытых отечественных форматов по разным причинам, как уже было сказано, игнорируются, и в соответствии с требованиями российского законодательства по использованию форматов с открытой спецификацией данных, остается рассматривать только международный открытый формат IFC [1]. Наряду с несомненными преимуществами, он имеет и существенные недостатки. Например, при переходе из IFC в другие форматы и обратно велики риски потери данных. Система контейнеров, используемая IFC, может допускать наличие в контейнере закрытых данных, причем механизмы контроля единства и целостности их внутри каждого контейнера не предусмотрены. О скрытых особенностях и сложностях IFC говорит и Артем Бойко [8]. Итак, несмотря на то, что в «открытом IFC» могут быть данные в закрытых форматах, отсутствует возможность контроля, не предусмотрены средства для редактирования и длительного хранения, необходимо признать, что пока (ключевое слово) он многих устраивает как обменный формат, поэтому отказываться от него и тем более запрещать его административными методами нельзя. Однако развивать IFC в России или строить на его основе некий суррогат национального формата бесперспективно, особенно с учетом санкционной политики. К тому же на этапе реальной эксплуатации, когда ведение ИМ предполагает частое управление ее данными, IFC точно не справится. Также необходимо учитывать, что авторскими правами на IFC обладает международная НКО buildingSMART, и от возможного запрета на его использование мы не застрахованы. И если в условиях санкций внутри России на такие запреты можно не обращать внимание, то другим странам это грозит приостановкой работы с российскими вендорами.

Из всего сказанного можно сделать единственный вывод: в России необходимо, учитывая международный опыт, разработать собственные правила игры по управлению данными ИМ и национальный формат данных.

Немаловажным является решение структурировать управление данными ИМ на основе классификатора строительной информации (КСИ) [9]. Это существенный шаг, позволяющий упорядочить структуру данных в ИМ и принципы ее формирования и ведения. К сожалению, то, что сейчас утвердили в качестве КСИ, слабо помогает информационному моделированию, как, впрочем, и череда сводов правил от Минстроя, иногда противоречащих друг другу и даже постановлениям Правительства. Все эти препятствия нужно срочно устранять, возможно, путем создания системы ГОСТ Р ЕСИМ (Единая система информационного моделирования). Вводя правила для строительства, необходимо помнить о главном потребителе — этапе эксплуатации.

ГК «СиСофт» (CSoft), уже тридцать лет являющаяся ведущим участником информационного моделирования в России, разработала собственные варианты основополагающих проектов ГОСТ ЕСИМ [10]. Для консолидации опыта она подписала соглашение о создании рабочей группы с ОЦКС («Росатом») [11]. Надеемся, что это позволит предложить рынку взвешенные версии основополагающих стандартов ЕСИМ, полностью отвечающих требованиям законодательства России и разработанных на основе многолетнего опыта ГК «СиСофт» (CSoft) [10].

Отметим: цифровизация в сфере строительства должна осуществляться с участием как отечественных вендоров, так и потребителей информационных продуктов под эгидой федерального регулятора. Под потребителями понимаются юридические и физические лица, перечисленные в Постановлении Правительства № 331 от 05.03.2021 г. Потребитель должен решать, что и на каком этапе своего цифрового развития принять, а вендоры — что именно и как для этого сделать. Регулятор же должен осуществлять общее управление и задавать тренды и тенденции. Пока это не будет сделано, попытки сторонних игроков рассказать, как нам нужно «правильно жить», — пустая трата времени. Чтобы более эффективно содействовать комплексному развитию системы информационного моделирования как основы цифровой экосистемы управления данными, при Ассоциации разработчиков программных продуктов «Отечественный софт» был создан комитет, объединяющий ведущих российских вендоров в области информационного моделирования [12].

Итак, отвечая на вопрос, вынесенный в заголовок статьи, констатируем: амбициозная «планка высоты» информационного моделирования в России гораздо выше. При этом BIM — это прототип информационного моделирования на этапе проектирования, возможный аналог на этапе строительства и ориентир для некоторых процессов на этапе эксплуатации.

Список литературы:

1. Постановление Правительства Российской Федерации № 1431.
2. ГрК РФ, ст. 1 (10).
3.  https://habr.com/ru/users/ArtemBoiko/posts/
4.  https://docs.cntd.ru/document/564221877
5. https://eacaudit.ru/news/otmena­gostov­po­razvitiu­tehnologij­informacionnogo­modelirovaniya  и http://ancb.ru/publication/read/9199
6.  https://mos­jkh.livejournal.com/9072068.html и https://s194.ru/news/2020/02/11/2860
7.  https://www.bimplus.co.uk/why­its­time­bim­reboot/
8.  https://habr.com/ru/post/590819/
9. Статья 57_6. Классификатор строительной информации ГрК.
10.  https://www.csoft.ru/press/news/newsrelease_20220126.html
11.  https://www.csoft.ru/press/news/news_20220922.html
12.  https://arppsoft.ru/boards/standart/ 

Статья была опубликована в журнале
«Генеральный директор. Управление промышленным предприятием» 10/2022